Алексей Лютый - Ответный плевок [= Звездная Каэши-Ваза]
— Ну вот! Спасибо, что подождали и сохранили для меня местечко, — заявил Микола, обводя взглядом присутствующих. — Не надо, не вставайте. Без аплодисментов тоже обойдусь. Воно ж что главное?.. А главное, чтобы каждому идиоту сидячее место досталось. Иначе этот идиот в буйство впадет, и единственный нормальный человек на базе пострадает…
— Агент Пацук… — начал багроветь Раимов, но есаул не дал ему договорить.
— Так я же именно вас в виду и имел, товарищ майор, — сделав невинное лицо, заявил Пацук. Раимов решил не выяснять, в каком именно качестве. А поэтому ему ничего другого не осталось, как только махнуть на есаула рукой и открыть совещание.
Что майор и сделал, принявшись тут же подводить итоги прошедших суток. Причем, делал это Раимов настолько скрупулезно, что перечислил все. Вплоть до инвентарных номеров кресел, уничтоженных Кедманом и Шныгиным в актовом зале. К тому моменту, когда он добрался до появления Черментатора, все четверо бойцов уже клевали носом. При этом надо отметить, что Пацук стоя спать, естественно, не стал. Он сначала вежливо облокотился на Хиро Харакири, оказавшегося в непосредственной близости. Потом ненавязчиво начал пускать ему пузыри в ухо. Ну а когда вежливый японец повернулся, чтобы узнать, как себя чувствует Пацук, Микола тут же завалился всей тушей в освободившееся пространство между спинкой кресла и спиной компьютерщика. После чего Харакири попросту пришлось встать, предоставив есаулу возможность занять удобное кресло. К счастью для Пацука, и к огорчению японца, эта проделка осталась незамеченной увлекшимся чтением Раимовым, и есаул получил возможность расправить затекшие ноги.
— Итак, из-за несогласованности действий и несовершенства охранной системы наша база понесла серьезный урон, — констатировал, наконец, майор, закончив подсчитывать убытки. — Какие будут предложения?
— Если позволите, Раимов-сан, я кое-что скажу, — произнес Харакири, вытянув, как школьник, вверх руку. Майор кивнул. — Ремонтируя танк, очень основательно поврежденный господином Пацуком, за что ему особое спасибо, — есаул, услышав свое имя вздрогнул и удосужился проснуться. — Я вдруг обнаружил одну странную закономерность. Интегральные схемы логических цепей нашей кибернетики представляют собой цепочки сигналов, странно похожие на хромосомы…
— Ну-ка, ну-ка! — завопил Зубов, перебивая компьютерщика, и, вскочив с места, схватил мел и принялся чертить формулы прямо на репродукции «Черного квадрата» Малевича, видимо, приняв ее за школьную доску. Гобе заскрипел зубами, но смолчал. Видимо, и у ученых есть свой устав!
— Значит, вы говорите, похожи на хромосомы? Да. Так оно и есть, — еще громче заорал профессор, размахивая одной рукой, а другой продолжая чертить на доске схемы, формулы и изомерные проекции баобабов. — Вот хромосома человека. А это — лягушки. Видите разницу?.. Я тоже без микроскопа не вижу. Кстати, где мой микроскоп, товарищи? Сейчас, когда буржуазная Россия ест ананасы, многие ученые, для того, чтобы выжить, вынуждены сниматься в порнофильмах. Я вот совсем недавно одну интересную ленту смотрел. Там у немецкой бабы была такая…
— Товарищ Зубов, можно не отвлекаться от темы? — торопливо оборвал его майор.
Профессор удивленно посмотрел на начальника базы, видимо, пытаясь понять, кто он такой. Затем недовольно покачал головой и, бешено замахав левой рукой, правой продолжил писать формулы, постепенно перейдя с репродукции прямо на обои стен. Оные были бежевого цвета, поэтому следы мела на них оказались практически незаметны. Зубов расстроился и, достав из кармана шариковую ручку, продолжил размалевывание обоев в кабинете Гобе всяческими псевдонаучными «граффити». Шныгин усмехнулся и толкнул локтем в бок проснувшегося, наконец, Пацука.
— У Стоматолога ай-кью точно с отрицательным знаком! — усмехнулся старшина. — В натуре, еври бади…
— Р-р-разговорчики, агент Шныгин! — у Раимова и слух оказался хороший. Ну, не везет бойцам с командирами. — Продолжайте, господин Харакири.
— Только попроще! — настоятельно потребовал есаул. — А то воно ж как бывает? Болтает какой-нибудь умник полчаса, а потом — бац, и к товарищу майору психушка приехала.
— Начнем снова, Пацук, — улыбнулся Раимов. — Два наряда вне очереди!
— Вот оно как? — оторопел есаул. — Значит, как москалю, так просто «р-р-разговорчики», а как мне, так два наряда?!
— Три наряда, — пошел на уступки майор.
Миколе осталось только смириться, а Харакири продолжил свой доклад. Правда, он, действительно, начал изъясняться более понятным народно-спецназовским массам языком. Настолько, надо сказать, доходчивым, что даже пленный инопланетянин его бы понял. Если бы, конечно, пришельца на совещание «икс-ассенизаторов» кто-нибудь пустил! Суть же речи компьютерщика сводилась к тому, что ему удалось найти противоречия в принципах построения логических схем у землян и пришельцев, и на основе этого почти понять принцип инопланетного программирования. То есть, теоретически Хиро мог бы воссоздать совершенный компьютер пришельцев, заставить его работать и адаптировать к земной технике и потребностям людей.
— И что же вам мешает это сделать немедленно? — поинтересовался майор.
— Видите ли, Раимов-сан, я обследовал только один компьютер. Тот, что находится в сбитой летающей тарелке, — терпеливо пояснил Харакири. — Я на девяносто девять процентов уверен, что не он послужил причиной крушения инопланетного корабля, а базовый двигатель. Однако в компьютере пришельцев явно недостает одного блока. И без него я продолжить работу не могу. Может быть, ваши бойцы рядом с «тарелкой» что-нибудь странное находили? Или доктору Гобе удалось выучить хоть пару фраз на инопланетном языке?.. Тогда мы могли бы спросить пришельца о недостаче…
— Доктор Гобе? — Раимов вопросительно посмотрел на француза а тот, не сводя бешенного взгляда с Зубова, отрицательно покачал головой. — Все ясно. Тогда после обеда отряд выдвинется на место происшествия и начнет прочесывать тайгу в поисках недостающей детали!
Естественно, радости среди спецназовцев это известие не вызвало. Кедман и Зибцих, забыв о правилах строгой воинской дисциплины, прививаемых им с молоком первого завтрака в воинской части, громко застонали. Пацук как-то странно заелозил на месте, пряча глаза, а Шныгин усмехнулся и снова толкнул украинца локтем в бок. Тот едва не подпрыгнул в своем кресле.
— Значит, говоришь, бабушкина реликвия? — шепотом поинтересовался старшина, вспомнив о странной штуковине в личных вещах есаула. — А я все голову ломал, чего ты такой любознательный вдруг стал и весь перелет около тарелки крутился! Микола, я не стукач, но если из-за тебя мы пол-Сибири перепахивать станем, честное слово, сдам майору с потрохами.
— Вечно вы, москали, хотите что-нибудь у честного украинца отобрать. А я, может быть, между прочим, сувенир дочке хотел привезти. Будущей дочке! — горестно укорил Пацук бессердечного старшину и встал. — Товарищ майор, не нужно ничего прочесывать. Я нашел странную штуковину. Откуда мне знать, что это ценный прибор? Думал, просто железяка, и на память о первом задании оставил. Хотите, сейчас принесу…
— Принесешь, но не сейчас, — усмехнулся Раимов. — Кстати, агенты Шныгин и Пацук, вам по два наряда вне очереди…
— А мне-то за что? — оторопел старшина.
— А тебе два наряда за участие в заговоре по укрытию важных улик — не зря же вы с Пацуком сейчас о чем-то болтали. И еще наряд за неверный ответ после получения наказания, — расплылся в улыбке майор. — Кстати, вся группа в лес все равно пойдет. Базу нужно восстанавливать, а ваши рожи тут никто не должен видеть.
Спецназовцы снова застонали. Правда, в этот раз компанию Кедману и Зибциху составили оба их славянских коллеги. На Раимова, впрочем, эти вопли никакого впечатления не произвели. Он встал, давая понять, что совещание закончилось и теперь вновь начинается будничная армейская жизнь. Правда, уже на свежем воздухе!
Часть II
Умираю, но не напьюсь!
Глава первая
Земля. Хотя верится в это с трудом. Год тот же, но уже ближе к концу. Безграничные русские леса, неподалеку от экс-колхоза «Красное вымя». Время завтрака. О чем и извещают удары по пустой железной бочке.
Северный олень, который уже неделю бежал на этот звук, так сильно напоминавший милые сердцу удары чукотского шамана в бубен, выскочил на поляну и оторопело застыл — его снова жестоко обманули! Нет, человека, который стоял посреди палаточного лагеря, чукчей назвать, конечно, было можно. Но вот на шамана он нисколько не походил. И рожей не вышел, и одет хуже сумасшедшего геолога, да еще и с автоматом на плече. А откуда, скажите на милость, у честного шамана автомат возьмется?! Обиженно фыркнув, олень снова скрылся в лесу и помчался обратно, оставив белкам возможность швыряться шишками в барабанщика, наказывая его за отсутствие музыкального слуха.
